Беседы о книгах на темных кухнях

Ювелирно сделанная история с идеальными пропорциями жести и красоты, юмора и печали, реализма и мифологии, общего и личного. Финский писатель из Лапландии (краткая информация в конце книги подсказывает, что Юхани Карила родом из Кемиярви) рассказывает историю, которая происходит в его родных краях. Нельзя сказать, что он воспевает эти места, – в тексте много доброй, но все-таки иронии по отношению к любимой глухомани, где все друг у друга на виду, и это иногда упрощает, а иногда усложняет жизнь. Юхани Карила. Охота на маленькую щуку / перевод с финского Ивана Прилежаева. – М: Livebook, 2023. – 416 с. Элина Юлияакке, главная героиня этой истории, раз в год приезжает в родную деревушку Вуопио, чтобы поймать маленькую щуку, – далее на протяжении всего повествования читатель буквально по кусочкам будет узнавать, зачем она это делает. На первых же страницах светлый облик Лапландии очернен: «Пограничник сразу завел обычную пластинку. Сказал, что правительство Финляндии не рекомендует продолж

Начало книги обещало жестокое, честное, шокирующее описание современного мира потребления, продаж, опустошения и безразличия, в котором у людей есть только работа, усталость и диван с телевизором по вечерам. Я ожидала, что сейчас прочту нечто удивительное и болезненно очищающее, такое кристально-хрустальное, бескомпромиссную бизнес-антиутопию в жанре «Живи, вкалывай, вкалывай, вкалывай, сдохни» – потому что автор явно сам в ужасе от того, что мы сделали с нашим миром в тот момент, когда открыли первый супермаркет. Герои поначалу кажутся мало связанными между собой, словно писатель пытается дать общую картину через призму различных судеб и кусочков мозаики. На первых же страницах мы встречаем теорию большого бизнес-взрыва: «Затрепетали безымянные частицы. Вздрогнули кванты, столкнулись атомы… <…> И вот тогда-то появился бизнес-план. И кое-что стало вещью и постигло смысл своего существования. <…> Расцвели морские анемоны, очень красивые, они мягко колыхались в толще почти

Меня никогда не пугали 600-700-страничные кирпичи Орхана Памука – я знала, что это долгое прекрасное удовольствие. Но тут что-то пошло не так – дочитала эту книгу только на силе воле, настолько она оказалась унылой. Все время в голове вертелся стишок: какая мука читать Памука. Попробую разобраться, что же здесь сломалось. Задумка романа очень интересная. На придуманном острове Мингере сосуществуют христиане-греки и мусульмане разных народностей – арабы, турки и собственно автохтонные мингерцы, у которых есть свой порядком подзабытый язык. Жители острова гордятся тем, что живут мирно, а не ходят друг друга резать периодически, как это было, например, на Крите. События, связанные с островом, вплетены в реальную историю Османской империи времен упадка – основное действие происходит в 1901 году. Орхан Памук. Чумные ночи / пер. с турецкого М. Шарова. – М.: Иностранка: Азбука-классика, 2021. - 670 с. Когда на остров приходит чума и правители один за другим пытаются решить эту проблему, ост

Небольшая книжечка – фантастика, условно ближайшее будущее, действие происходит в Санкт-Петербурге и частично в Москве. Хорошо втягивающее в себя начало: «У каждой квартиры есть свой запах. Где-то пахнет животными, где-то детьми, лыжной мазью или старостью; но главное – в любом месте, где обитают люди, отдает другим человеком. Запах этот нельзя назвать скверным, он – знак предупреждающий, а не запретительный. Желтый свет. "Ты здесь гость"». Александра Голубева (Альфина). Катастеризм. – М: Эксмо, 2020. – 320 с. История сложносочиненная, сделанная мастерски и изящно, рассчитанная на внимательного читателя, который помнит подробности – причем отнюдь не сюжетные, а именно бытовые: жест, запах, мимолетная, чисто описательная деталь. Все они к концу сложатся в единый узор, когда две вроде бы абсолютно не связанные линии вдруг сойдутся. Это набоковский метод – загадка, страниц через пятьдесят разгадка, впрочем, у Набокова это сделано более незаметно и ненавязчиво, можно только с т

Маленькая эстетская книжечка для фанатов Артюра Рембо неожиданно погружает в запутанную геополитику Северной Африки и столкновение множества культур в Абиссинии 1880-х годов. Текста в книге очень мало, читается моментально. Сюда включены: предисловие петербургского африкановеда, специализирующегося на Эфиопии, Николая Стеблин-Каменского, очерк Артюра Рембо «Путешествие в Абиссинию и Харар», а также факсимиле  этого текста, его письма из Африки (Эфиопии, затем Египта) родным в Арденны, множество фотографий и карта путешествия Рембо. Это замечательно изданный полиграфический шедевр («Циолковский» уже издавал эту книгу немного в другом оформлении в 2019 году, судя по фотографиям, новое издание вышло на бумаге получше и с более интересной обложкой). Артюр Рембо. Путешествие в Абиссинию и Харар / Пер. с фр. и комментарии М. Лепиловой. – М: Циолковский, 2022.  Текст очерка взвешенный, обстоятельный – Рембо рассказывает о своем торговом предприятии, о путешествии с целью сбыть товар, но поп

Роман написан в 1923 году в эмиграции и рассказывает о разрушенной мечте писателя. Он собирался купить домик в Крыму, чтобы осесть там с семьей и спокойно жить рядом с морем и самобытной крымской природой. Но пришлось не уехать на полуостров, а сбежать в 1918 году из большевистской Москвы. Крым в этот момент был занят немецкими войсками. Шмелевы жили сначала в пансионе «Вилла Роз», затем купили собственный домик в Алуште – сейчас в нем открыт музей писателя. Красная армия заняла полуостров осенью 1920-го года – тогда же большевики арестовали и (как писатель выяснил через много лет) расстреляли его единственного сына Сергея. Эту атмосферу – увиденного, воспринятого, пережитого – и передает роман «Солнце мертвых». Книга, с одной стороны, принадлежит своему времени, о котором мы до сих пор читаем, думаем, спорим. Это время революции и гражданской войны. С другой, ее надо читать, учитывая контекст литературы русского зарубежья – Шмелев писал по воспоминаниям, уже живя во Франции. Если

Юзефович, конечно, значительная фигура в современной литературе – его романы постоянно в центре внимания, в списках ведущих премий. Роман «Филэллин», вышедший в прошлом году, получил премию «Большая книга». Признаюсь – это первый роман Юзефовича, который прочитала лично я. Так уж бывает – до книг даже значимых писателей, о которых не можешь не знать, не доходят руки. Но как бы не получилось, что это моя первая и последняя попытка познакомиться с ним, увы. Сама структура текста – письма, отрывки из дневников, мысленные разговоры с другими людьми – предполагают многоголосие и разнообразие личностей, стилей, мировоззрений. Но этого совсем нет – все персонажи звучат одинаково. Периодически мне приходилось отлистывать назад, чтобы вспомнить, а чью речь я сейчас читаю – настолько однородны эти тексты. А ведь сами персонажи здесь очень разные – и по возрасту, и по национальности, и по пережитому опыту, и по социальному положению. Когда одинаково говорят и русская вдова из низов, и высокопос

Не знаю, в какой момент я подсела на жанр «книги о книгах», но если автор интересный человек, в таких вроде бы «вторичных» текстах можно найти целые отдельные миры. Я уже писала о критике Ходасевича – но это именно прикладная критика, сиюминутная, для быстрого отклика на вышедшие произведения (и тем интереснее читать это сто лет спустя). А вот сборники Иннокентия Анненского «Книга отражений» и «Вторая книга отражений» совсем другие. Это эссе, в которых автор, погружаясь в прочитанное, пытается соотнести его со своими установками, с миром вокруг, с правдой жизни. Действительно пытается увидеть отражение жизни в текстах, как в зеркале или водной глади. Это не просто рецензии – Анненский то по-своему начинает пересказывать сюжет, добавляя свои ощущения и эмоции к каждому повороту или образу, то вдруг пускается в пространные рассуждения о морали, ценности и смысле жизни, то все-таки переходит на анализ непосредственно текста, но тоже по-своему, уникально: ему нужно, чтобы текст был макси

Питерское издательство «Алетейя» с 2019 года издает серию «Библиотека новогреческой литературы», куда входят сборники короткой прозы, поэзии, а также романы самых выдающихся писателей современной Греции, о которых в России, к сожалению, почти ничего неизвестно. Отдельного и пристального внимания заслуживает роман «Песья матерь» Павлоса Матесиса (1933–2013) в переводе Екатерины Басовой. Роман «Песья матерь» был издан в Афинах в 1990 году и принес писателю, который прежде подвизался больше на театрально-сценарной ниве, настоящую известность. Матесису было уже под семьдесят. История греческого литератора напоминает биографию Франца Кафки: прежде чем все бросить и уйти в счастливую писательскую нищету, он много лет работал в Афинах банковским служащим. Интересно, что люди, когда-либо работавшие в банке, офисе или любом подобном учреждении, где ежедневное бытие полно несуразностей, подчас лишено логики и смысла, наиболее чувствительны к абсурду и умеют передать самые тонкие его оттенки. Пав

Читала эту книгу долго, медленно, с перерывами. Поскольку сама пишу о книгах довольно давно, работала в разных изданиях и форматах, всегда интересно, как писали/пишут другие. Критику Ходасевича обрывочно читала и раньше, но была счастлива достать издание, где собрано все (за определенный период) в одном месте. Начинал он еще в Российской империи, первая статья написана в девятнадцать лет. Но вовсю развернулся и зазвучал уже в эмиграции, став ведущим критиком литературы русского зарубежья. Между 1905 (годом его первой рецензии и первой русской революции) и 1927-м произошло многое и в личной жизни Ходасевича, и в жизни страны: война, еще две революции, попытка сотрудничать с новой властью и найти свое место в новом мире, наконец, отъезд, сначала временный, потом осознание, что возвращения не будет. Конечно, в его текстах есть отголоски всех этих событий, но только «к слову», там, где это имеет отношение к предмету статьи. Ходасевич предстает безупречным критиком: начитанный, внимател

Очаровательная маленькая книга, роман в письмах, полный света и красок, радости и горечи, сиюминутных впечатлений и драгоценных воспоминаний. Гречанка Сильва, дочь коммуниста, пропавшего во время гражданской войны в Греции, зимой 1991 года приезжает по делам в Россию, в Мурманск. Отсюда она начинает серию писем своему брату Андрею (так переводчик русифицировал имя «Андреас»). Скоро Сильва оказывается в Санкт-Петербурге в надежде отыскать следы пропавшего отца: «Пока не увидишь своего близкого мертвым, пока не похоронишь его и не оплачешь, пока не получишь какое-то свидетельство, подтверждающее его смерть, просто невозможно погасить в себе последний огонек надежды, тлеющий в душе вопреки всему» . Не найдя ничего об отце, она находит нечто не менее ценное: любовь. Это любовь к городу, к чужой стране, к людям. С этого момента Сильва приезжает в Петербург каждое лето, гуляет, наблюдает, размышляет и пишет письма. Заканчивается эта односторонняя переписка в 1998-м году: то есть это своеоб