Признание: Орхана Памука, наверное, можно уже смело назвать
одним из любимых моих писателей. Теперь, когда хочется отдохнуть душой, я
просто беру еще одну его книгу (без определенной системы, просто любую) и
читаю. В этот раз я прочитала роман «Имя мне – Красный» – вышедший в 1998 году
(в 2001-м на русском), он, как гласит «Википедия», принес Памуку международную
известность.
И снова любимый мной спокойный ясный слог, в самой
сердцевине рассказа – умиротворенность и мудрость человека, хорошо понимающего
мир и людей. Нет-нет, никакого высокомерия, только ироничный прищур и грустная
улыбка: вот вы какие, люди. Вот ты какой, мир. Это есть во всех его книгах,
хотя у них разные сюжеты, герои и обстановка. Место действия снова Стамбул.
Обычно Памук пишет именно о Стамбуле – с огромной любовью к этому городу. Вот в
романе «Снег» действие происходило в Карсе, и книга получилась немного другая –
злее, отстраненнее, словно автора вырвали из привычной обстановки.
Действие романа «Имя мне – Красный» происходит в
средневековом Стамбуле религиозных споров, постоянных войн и волнений. Читатель
посетит и кофейни, и частные дома, и мастерские художников, и даже сокровищницу
во дворце султана. Его ждет и детективное расследование, и размышления о
природе творчества, и личные страсти, амбиции, страдания, тернистые пути к
счастью.
В Стамбул после двенадцати лет отсутствия возвращается главный герой Кара. Его родственник Эниште когда-то отказал ему в руке дочери Шекюре, но Кара понимает, что все еще влюблен в нее. Она соломенная вдова с двумя детьми – муж четыре года назад не вернулся с войны. У Эниште свои проблемы: султан заказал ему книгу, работа над которой оказалась сопряжена со множеством сложностей. Эниште хочет оформить книгу миниатюрами в европейском стиле, поэтому нанятые им художники работают тайно: нарушение традиций книжной иллюстрации в этом веке сродни богохульству. Одного из художников находят мертвым, и читатель узнает о его смерти из первой же главы (а все остальное уже из последующих). Кара по просьбе Эниште (и в надежде стать все-таки его зятем) занимается расследованием убийства, пока в какой-то момент и Эниште не становится жертвой убийцы, который, несомненно, – один из трех художников.
Роман собран из маленьких фрагментов, у каждого из которых
свой рассказчик. Многоголосие – едва ли не фирменный прием Памука, даже когда
повествование идет от автора или от лица одного персонажа. Но здесь голоса не
только дополняют друг друга, но и запутывают читателя, уводя в сторону, мешая
ответить на главный вопрос: «Кто же убийца?», а еще делают повествование столь
многогранным и полным, что и на другой главный вопрос книги: «О чем она?» – все
сложнее ответить. Здесь есть рассказы от лица монеты, собаки, дервишей,
нарисованных на картинке, от лица красного цвета и даже смерти. Еще одна
причина увлекательной путаницы: где реальность, а где искусство? Призраки
великих художников исламского мира, их судьбы и секреты – важная часть романа.
Искусство как процесс, мотив и результат – тоже одна из основных линий. Для
Кара, рисовавшего в юности, но отдавшего предпочтение карьере «клерка»,
искусство почти ничего не значит, однако узнав, что европейцы рисуют лица так,
чтобы их можно было узнать, сохраняют индивидуальность модели, он находит, что
это очень нужная человеку вещь: «Покинув Стамбул, я только через четыре года
вдруг понял, что, пока разъезжал, развозя письма и собирая налоги, по стране
персов, по бескрайнем ее степям, по заснеженным горам и печальным городам, я
постепенно забыл лицо своей юной возлюбленной», «Будь у меня при себе портрет
Шекюре, исполненный в манере итальянских мастеров, за все двенадцать лет ни
разу я не почувствовал бы себя бесприютным и неприкаянным, не в силах вспомнить
образ оставленной в Стамбуле любимой. Ведь если в сердце живет лицо
возлюбленной, мир по‑прежнему твой дом».
Для профессиональных художников все намного сложнее, и
отсюда Памук перекидывает мостик к современности. Мне показалось, что он
вообще-то пишет именно о современных проблемах – о судьбе любого художника,
писателя, музыканта в обществе, где надо чем-то зарабатывать себе на жизнь:
«Какими бы замечательными ни были твое мастерство и способности, деньги и
власть следует искать в других местах, и не надо обижаться на искусство, если
ты не получишь денежного вознаграждения за свой труд», при этом «многие
художники, устав от безденежья и равнодушия к своему искусству, забросили
книжную миниатюру» и начали рисовать то, за что платят. Здесь много размышлений
о природе творчества, и даже перенесенные в другое время, они актуальны: «И все
же подлинное искусство — там, где неведомое и прежде невиданное. Подлинное
искусство — это то, что с первого взгляда объявляют дурным, плохо сделанным,
безбожным. Настоящий художник знает, что ему нужно двигаться в этом направлении,
но в то же время страшится ждущего там одиночества. Какой силой надо обладать,
чтобы всю жизнь выносить этот страх, эту вечную тревогу?». Противоречия между
стремлением к совершенству, с одной стороны, славе и деньгам, с другой,
разрывают художников, толкают на странные поступки – не только убийство, ведь
остальные – неубийцы – тоже не так уж безупречны и чисты, и, возможно, их друг,
перешедший черту, в чем-то прав: «И все-таки трудно привыкнуть к мысли, что ты
– убийца. Дома не усидеть, но и за стенами моего жилища нет мне покоя, и я хожу
с одной улицы не другую, с одной на другую, заглядываю в лица и вижу, что
многие люди считают себя невинными – просто потому, что им ни разу еще не
представилась возможность совершить преступление».
Кара, Эниште, художники, Шекюре и другие герои – все они ставят
перед собой совершенно разные цели: любовь, долг, спокойная жизнь, творчество,
слава, память в веках, красота – всего и не перечислишь. И так интересно
слушать эту перекличку, ведь из цели исходят действия и мысли каждого героя, и
даже убийца логичен в своих поступках и терзаниях совести. Каждый чувствует
свою правоту, и разные правды, сталкиваясь в реальности, создают общий узор –
пестрый узор города как места, где множество людей живут рядом бок о бок, где
есть и соперничество, и взаимопомощь, и сплетни соседей, и усталость, и желание
от всего убежать. Город, которому Памук в очередной раз признается в любви: «Хлопали
на ветру, словно приветствуя меня, спускающиеся паруса заходящего в порт судна;
цвет парусов был такой же, как у воды залива, – туманно-свинцовый. Кипарисы,
чинары и крыши, весенняя печаль, уличный шум, доносящийся из кварталов ниже по
склону, крики торговцев и голоса играющих во дворе мечети детей – все это
слилось в моей голове воедино, и я понял, что больше уже не смогу жить нигде,
кроме моего города».
А еще меня поразила концовка. Детективная линия оказалась миражом – к концу понимаешь, что любой из художников мог оказаться и не оказаться убийцей, поэтому, когда личность раскрыта, оказывается не так уж важно, кто из них совершил преступление. Более важными оказываются противоречия их художественных представлений и целей, развитие искусства, сопряженное с отмиранием старого и рождением нового. Но в последних строках вдруг раскрывается личность рассказчика, который записал это лоскутное одеяло историй, и оказывается, что книга все-таки любви и личном счастье, просто для каждого они свои.
Комментарии
Отправить комментарий